2021 год объявлен годом науки и технологий. Мы решили рассказать об университетских ученых, ведущих исследования. Мы взяли интервью у молодого ученого, преподавателем геодезии Игоря Горяинова.
Игорь, расскажите о вашей научной специализации и исследованиях
По специальности я геодезист. По-другому можно сказать геометр. Геодезия – это по сути геометрические измерения в реальной жизни. Здесь приходится учитывать гораздо больше факторов: погрешности инструментов, погодные условия, кривизну Земли. Геодезия делится на большое количество видов: космическую, аэрофотогеодезию, прикладную. Последняя занимается достижением максимальной точности при минимальных объемах труда. Например, для того чтобы тоннели метро стыковались друг с другом, необходимо добиться миллиметровых точностей. Сделать это можно по-разному и с разными временными затратами. Мои исследования как раз и посвящены разработке технологии измерений, позволяющей существенно экономить. Современная техника обладает большим запасом точности и можно уже применять более производительные технологии измерений.
Скажите, как вы выбрали научную специальность и почему именно ее?
Перед окончанием школы, как и другие выпускники, стал задумываться над будущей профессией. Как таковой профессиональной династии у меня не было. Папа был сотрудником пожарной охраны, мама преподавателем химии в колледже. Когда с родителями обсуждал перспективы будущей профессии, отец не рекомендовал мне идти в структуры пожарной охраны. Это нервы, проблемы, да и вообще работа в таких организациях требует определенного склада характера, которым я не обладал. В химии я так же не был силен. Однако недалеко от нас началась реконструкция железной дороги Москва — Нижний Новгород. Работало много техники и мое внимание привлекли люди, стоявшие с необычными инструментами, похожими на фотоаппараты. Они давали различные отметки для движения строительной техники. Меня это заинтересовало, решил подойти пообщаться. К счастью геодезист оказался разговорчивым и интересным собеседником. Его удовлетворенность профессией зажгла интерес к данной специальности. Решил поступать на направление геодезия.
Игорь, т.е. вы целенаправленно хотели заниматься именно геодезией?
В определенной степени. В 16 лет достаточно сложно делать осознанный выбор. Все кажется новым и необычным. Наверное, в этом плане не плох опыт Европы, когда молодые люди после окончания школы путешествуют и стараются реализовать себя, понять, что им нужно. В России с этим сложнее финансово, да и призыв в армии не располагает к поискам себя. Здесь важнее опыт окружающих людей, его авторитетность персонально для вас.
Когда вы заинтересовались научной деятельностью?
Некий фундамент знаний у меня сформировался курсу ко второму. В целом в учебной группе мне повезло с однокурсниками. Я попал в компанию ботаников исследователей. Один стал интереса ради, изучать геометрические искажения камер мобильных телефонов. Тогда только стали появляться смартфоны и это все было ново. Другой из моих друзей Сергей Аверьянов начал вести исследования туристических GPS приемников. Он планировал с помощью специальных алгоритмов обработки достигать точности в 10 см. Раньше такая точность могла достигаться только профессиональным геодезическим оборудованием. Я был вовлечен в процесс исследований, помогал в реализации и планировании экспериментов. Это было интересным и, конечно же, хотелось не отставать. Хотелось исследовать, что свое.
Скажите, как сформировался круг Ваших научных интересов?
Первоначально я не имел четкого направлении. Спутниковая навигация, аэрофото и космические съемки, или наземные геодезические измерения. Спутниковыми исследованиями начал заниматься мой друг, которому я активно помогал.
Вначале я решил заниматься исследованиями космических снимков. Именно по этой теме я и написал научную работу, которую защитил на «отлично» под руководством декана факультета «Городской кадастр» Ларисы Анатолиевны Гавриловой. После окончания университета решил попробовать себя на производстве.
А почему не решили сразу после университета заниматься наукой?
Во-первых хотелось увидеть реальную производственную геодезию. Во вторых, как говорили профессора обучавшие нас, нехорошо пересаживаться с одной парты на другую не «нюхнув пороху». В связи с этим решил попробовать себя в наиболее сложном направлении и устроился маркшейдером в Московский Метрострой. Это была очень интересная и необычная работа, давшая большой опыт. Я был удивлен тому насколько, применяемые на практике принципы работы, отличаются от того, что мы изучали. Родилось страстное желание дополнить учебную программу, провести исследования приемов применяемых приемов, создать под них теоретическую базу. С этим желанием я отправился в аспирантуру
Вообще вы были полны желания исследований?
Да, безусловно. Хотелось донести до университета современные применяемые методики. Рассказать студентам и попробовать себя в качестве преподавателя. Вообще в переводе с латыни «аспирант» значит ищущий, одухотворенный, жаждущий.
Игорь, вы отметили, что применяемые на практике технологии серьезно отличались от того, что вы изучали будучи студентом. Возникает вопрос: почему так получается?
К сожалению, так сложилось, что университеты имеют мало связей с реальной экономикой. Они, конечно же должны держать связь, потому что на это есть поручения начальства. Но университеты никак не заинтересованы в этом. Думаю здесь большое влияние оказывает советское наследие, когда важнее были количественные показатели плана, а не результат. Университет в этом случае выполняет план подготовки специалистов, утвержденный Минобрнауки.
Понятно, скажите насколько сложно заниматься наукой вузе? Как вы планируете эксперименты, как ведете исследования?
Заниматься наукой в российских реалиях непросто. Имеется та же проблема низкой заинтересованности университета в молодых специалистах и их исследованиях. На словах высокая заинтересованность подчеркивается, в реальности целый ворох проблем. Эксперимент сложно планировать из-за недостатка оборудования. Даже в настоящий момент университеты плохо оснащены. Закупленное новое оборудование находится на личном учете начальства и с него пылинки сдувают. Действуют по принципу «как бы чего не вышло». Преодолеть этот барьер сложно, проще взять в аренду в специализированных компаниях. Эти дополнительные финансовые траты не каждый молодой исследователь может себе позволить. Приходиться перебиваться и как-то выкручиваться.
Скажите, а насколько адекватна финансовая поддержка аспирантов?
С этим имеются серьезные проблемы. Аспирантская стипендия мала. Можно сказать, что три тысячи рублей сумма больше символическая. Основным источником финансирования в этом случае может быть работа в вузе в качестве преподавателя. В разных вузах это разные величины. В вузе, где работал я — это было 30 тыс. рублей. На эту сумму можно жить, но о путешествиях за границу мечтать не придется. Есть так же еще НИР (Научно-исследовательские работы), ОКР (опытно-конструкторские работы) и гранты. Сами НИРы и ОКРы интересны, но не имеют непосредственного отношения именно к вашим исследованиям. В результате нагрузка на аспиранта получается высокая: полная ставка преподавателя плюс университетские исследования. Следующий источник финансирования это гранты. Большинство из них государственные, следовательно необходимо собирать большой объем бумажного материала. Грант выделяется под определенную тему. В результате получается, что можно проработать большое количество времени и не уделить должного внимая своей диссертации.
Игорь, что на Ваш взгляд стоило бы изменить в университетской науке?
Думаю тут вопрос более широкий. Что нужно изменить в целом вообще? Проблема в том, что экономика России не производит высокотехнологичную продукцию. Все технологии к нам приходят с запозданием и уже в готовом виде. Для технических прикладных наук это серьезная проблема. Сама экономическая модель страны не считает знания преимуществом. Таким образом, высокие технологии это скорее элемент престижа, а не потребности реальной жизни. Отсюда большие имитации наукометрических показателей, подтягивание к рейтингам. Но это философская проблема, общегосударственная. Если говорить о мерах которые могут дать быстрый эффект, то это отмена призыва в армию. Это сократит конкурс в аспирантуру раза в два. И второе это большая открытость университетов. Не смотря на формальную открытость, процедура защиты диссертаций напоминает тайный сговор. С этим нужно, что-то делать.
Как вы видите научные исследования в будущем?
Всех нас ждет большая трансформация. Мир стремительно меняется: люди получают больше доступа к информации, растут возможности ее обработки. То, что раньше должен был делать целый коллектив, сейчас легко осилит один человек. Думаю нас ждет не одна техническая революция в очень короткий срок. Это конечно же очень интересно.
Игорь Горяинов
Telegram +7 (903) 184-63-62
igorgoryainow@yandex ru
